Безальтернативная история - Страница 36

В подтверждение слов ассистента пара поднялась и, отряхнувшись, как ни в чём не бывало продолжила свою беседу, обильно пересыпая речь маркетинго-офисными американизмами.

— Хотя мне тут нравится, — закончил мысль ассистент. — Свобода полная.

— Я вижу, — скривился Виктор, глядя на диссонирующую пару.

Проходивший мимо пожилой человек в берете и с длинным шарфом, нарочито небрежно обмотанным вокруг шеи, остановился возле Холодова и вмешался в разговор, не обращая внимания на вызывающий наряд путешественников:

— Зря иронизируете, молодой человек! — проговорил он со старческой неторопливостью, обращаясь к фатумисту. Помпон на его берете качнулся. — У нас именно настоящая свобода. Любой может добиться успеха, благодаря трудолюбию, упорству и предприимчивости. Ему никто не будет чинить бюрократических препонов.

Любой мемпутешественник, погружавшийся в мемориум хотя бы с десяток раз, сталкивался с эффектом авторской речи. Подойдёт к тебе прошляк, сделает стеклянные глаза и начнёт долго и скучно рассказывать о текущей ситуации, словно и в самом деле читая размышления автора в каком-нибудь скучном романе. То, что старик говорит «от автора», было ясно из его речи — в ней почти не было заумных слов, обожаемых либералами.

— У нас нет принудиловки, — размеренно говорил старик, практически ни к кому не обращаясь. — Армия — частная, полиция — нет, но есть много частных сыскных бюро. Ценится творчество в любых сферах. Я работал в хай-тек корпорации, так, бывало, сделаешь рацпредложение — и тебе уже через час в конверте премию несут за принесение прибыли.

— Вы забыли упомянуть, что тут нет тоталитаризма и уравниловки, — напомнил Виктор старику, но тот, не обратив внимания на замечание, монотонно бубнил:

— Мы не воздвигаем себе лживых идолов и кумиров, как коммуняки. Любой трезвомыслящий человек знает, что Александр Матросов просто поскользнулся, Зоя Космодемьянская была пироманкой, а «Молодая Гвардия» — сборищем хулиганистой молодёжи, мешающей европейским демократическим реформам в Краснодоне. У нас каждая свободная личность — сам себе кумир. Единственные люди, достойные уважения — это те, которые смогли с нуля сколотить себе состояние. Сначала чистил обувь на улицах, а через десять лет — директор крупной корпорации.

Постепенно носитель авторской речи стал раздражать, и путешественники отправились на другой конец сквера. Вслед им некоторое время доносился бубнёж «автора», затем он как ни в чём не бывало отправился дальше на поиски новых слушателей.

Пока коллеги по несчастью удалялись, Юшечкин успел рассказать Холодову о гипотезе Воздвиженского насчёт эффекта авторской речи. Одиозный профессор считал, что раз существуют мемориумы второго, третьего и высших порядков, то наш реальный мир можно считать мемориумом нулевого порядка. А, значит, вполне можно допустить, что существует мемориум минус первого порядка, по отношению к жителям которого мы будем считаться прошляками, а они соврами. То есть прошлячество относительно. Верующие люди, молясь богу, не подозревают, что они на самом деле молятся меминженерам мира минус первого порядка, чтобы те повлияли на их судьбу. Заодно, гипотеза профессора объясняла разные необъяснимые явления вроде магии или экстрасенсов — это просто влияние реального мира минус первого порядка на прошляков нулевого порядка, то есть на нас.

Разумеется есть мемориумы минус второго порядка и ниже. Мемориум минус второго порядка будет для мемориума минус первого порядка божественным, а для нас — ещё более божественным чем мир минус первого порядка. То есть божественность и реальность тоже относительны: чем ниже порядок мемориумов, тем они реальнее и больше у них божественной силы. Абсолютно божественным можно считать мир порядка минус бесконечность.

— Надоел бред этого маразматика! — облегчённо вздохнул Виктор, когда путешественники потеряли нудного старика-демократа из виду и подумал про напарника: «И твой тоже».

— Отнюдь не бред, — неожиданно вступился за старика ассистент. — Тут любой человек может заняться бизнесом, если есть желание и трудолюбие. Чем больше работаешь, тем больше получаешь — общество справедливости. И товары в магазинах качественные и дешёвые.

— Сомневаюсь что-то…

— Почему? Всё логично. Есть Иван Петрович делает грабли прочнее и дешевле чем Пётр Иванович, то все будут покупать их у Ивана Петровича, и тот разбогатеет. А Пётр Иванович будет стараться делать грабли ещё прочнее и дешевле. Это и есть конкуренция — двигатель прогресса.

Холодов усмехнулся наивности собеседника:

— Не так. Пётр Иваныч, увидев, что товар Ивана Петровича лучше, просто нанимает киллера… Ну, или бескровно: идёт в городскую администрацию, пьёт коньяк с мэром, и тот даёт зелёный свет Иванычу, а Петровичу перекрывает кислород. Есть третий вариант: договориться с Петровичем продавать по одной цене.

— А качество? — выпучил глаза Юшечкин.

— А качество со временем станет хуже и хуже. Любые товары самых раскрученных марок с годами ухудшаются по качеству. Ты вообще в магазины ходишь? Или торчишь целыми днями в своей уютненькой альтерне?

— Это только у нас в России такое, — не очень уверенно проговорил ассистент. — А на Западе и конкуренция настоящая, и товар качественный, и выборы демократические, а не липовые.

— Выборы везде липовые, юноша. Шоу для доверчивых дурачков вроде тебя. А таких в любой стране полно: хоть в Штатах, хоть в Новой Гвинее.

— Ты говоришь как совок недоразвитый, — обиделся на «дурачка» собеседник.